di Aldo C. Marturano

La caduta della Bulgaria del Volga* Secondo L.N. Gumiliòv, un grande peso negli eventi che stiamo per raccontare l'ebbero i

secolari periodi ciclici di clima secco e clima umido che si fecero sentire nella steppa, uno nel III e un altro nel X sec. Il primo periodo significò una spinta allo spostamento di masse di genti verso l'ovest del continente eurasiatico che sfociò nelle famigerate Invasioni Barbariche. In Occidente gli effetti del mutamento climatico di fatto non erano così appariscenti per la presenza della foresta nordica e quindi le terre dell'Ovest potevano rappresentare una meta ambita dai pastori impediti a migrare verso il sud a causa delle altissime montagne del Pamir e del Tien-Shan.

Il secondo periodo invece segnò in particolare il tempo della decadenza e della fine della Bulgaria del Volga.

Non fa meraviglia tuttavia non trovar cenno di questi cambiamenti di clima presso i contemporanei musulmani giacché, dice L.N. Gumiliòv, le “...oscillazioni periodiche di umidità e di secchezza nella steppa si producono nel corso di secoli e non possono essere notate nel corso di una o tre generazioni.” Le ragioni della siccità? Un abbassamento generale della temperatura che impediva all'umidità dell'aria di cadere sul suolo sotto forma di pioggia e alle nevi del Pamir/Tienshan, che alimentavano i fiumi che scendevano verso la steppa, di sciogliersi. Di conseguenza il Mare d'Aral e le oasi stesse si riducevano perché i due fiumi Syr-darya e Amu-Darya diminuivano la loro portata.

Se il pastore è costretto a spostarsi sempre più ad ovest per trovare foraggio per le sue bestie, credendo che tutto ciò sia l'effetto di una qualche ira divina o d'un incantesimo sulla sua persona o sulla sua gente prima di convincersi che il clima è realmente cambiato, il contadino nelle oasi contigue vede il terreno coltivabile diminuire e le sabbie avanzare e anche lui è convinto di essere il bersaglio di ire divine e di incantesimi. Alla fine la decisione del pastore di migrare verso le terre del contadino provoca una serie di conflitti a non finire fra migrante e sedentario!

Intorno al IX-X sec. la regione della steppa a nord delle oasi sopraddette era abitata dalla lega degli Oghuz (in parte detti anche Turkmeni) fino al Volga. Comincia a essere abbandonata dai Peceneghi che si riversano nella steppa ucraina e i Karluki avanzano da est. Questi erano i più orientali e governati da esponenti della nobile famiglia Ašina la quale aveva dato ai propri Kaghan il nome di Khan neri (o Karakhanidi) in cui l'aggettivo “nero” era usato in senso geografico e voleva dire soltanto i Signori del nord.

Se l'equilibrio dei rapporti con la Khoresmia (abbastanza rari fino ad allora) era stato di solito un po' precario (in una partita di schiavi si era trovata persino la moglie di un capo karluko), seppur non sfavorevole a contatti amichevoli, è possibile che, a causa del clima mutato e nella ricerca di un luogo migliore per vivere, i Karluki, non appena si presentò l'occasione in cui i Samanidi chiesero loro aiuto nelle lotte per il potere nel 960, accettarono subito la condizione posta per essere degli alleati alla pari e optarono per l'Islam.

Nel 992 decidono di assediare Bukharà. La città con i suoi ormai deboli sceicchi samanidi è in imbarazzo: Nel passato gli Oghuz fornivano i ragazzi per l'armata nazionale, ma ora che avevano abbandonato il paganesimo e si erano convertiti all'Islam che fare davanti a questa provocazione? Abbiamo il documento di un noto faqih di Bukharà, Abu-l-Husain Hilal as-Sabi, ove, essendogli stati comunicati questi dubbi, questi avesse consigliato sibillinamente di non resistere. Si risparmiarono delle vite, ma ormai la dinastia samanide era alla fine e, con l'assenso di tutta l'élite rimasta al potere, il khan karluko Kylyč Bugra comunque entrò in città. Non vi rimase per molto, ma alla fine, quando riuscì a spartirsi il territorio con i restanti sceicchi Samanidi nel 996, si insediò a Bukharà per sempre.

* статья впервые была опубликована____

E i rapporti con Bulgar? Di sicuro non furono trascurati giacché sappiamo che nella spartizione il khan si era accordato con i Mammelucchi di Gazna (Gaznavidi) perché la giurisdizione della regione attraversata dalla Via della Seta del Nord gli rimanesse riservata in esclusiva.

Neanche così la pace durò a lungo e in Khoresmia i disordini continuarono contro le ambizioni dei Gaznavidi che volevano un unico loro grande dominio dall'India al Mare d'Aral!

I Bulgari intanto, ora che i Cazari non contavano più, che i mercati si erano decentrati rispetto al passato e che il Volga non era più frequentato come prima, avrebbero dovuto assumere una politica di espansione più intensa alla ricerca di alleati, specialmente fra vicini. Purtroppo però dei veri stati slavi (o d'altra etnia) non si erano ancora disegnati nella Pianura Russa di questi anni. Molti centri slavo-baltici al nord si andavano organizzando ognuno indipendentemente dall'altro: Polozk, Pskov, Vitebsk, Smolensk etc., ma un capo dei capi fra i locali slavi e variaghi, nonostante il racconto idillico delle Cronache Russe dei Tempi Passati, non c'era. Una coppia di personaggi attivissimi sul fronte dell'unificazione dei poteri invece è attiva: Vladimiro con suo zio Dobrynia! I due in tutti i modi stanno tentando di riunire nelle loro mani i centri maggiori accennati appena qui sopra partendo dalle centrali di Novgorod e di Rostov. Finalmente intorno al 980 la nuova realtà politica, la Rus di Kiev, sembra essersi realizzata nelle mani di Vladimiro e Bulgar, a parte le formali e necessarie relazioni amichevoli col nuovo vicino, va alla conquista ideologica proponendo la conversione all'Islam di Vladimiro.

Secondo le Cronache Russe, i Bulgari mandarono dei faqih nel 986 allo scopo di convincere il signore di Kiev che, se si fosse fatto musulmano, non solo si sarebbe legato più tenacemente a loro e al ricco Centro Asia, ma avrebbe fatto buoni affari col resto d'Europa. I Bulgari in realtà erano venuti a sapere di una circostanza molto particolare a loro favorevole: Una delle tante mogli di Vladimiro era bulgara e gli aveva dato due figli: Bars (russo Boris) e Uleb (russo Gleb) e Boris, in particolare, era il luogotenente di suo padre a Rostov. La strada per un'alleanza appariva perciò spianata, se rammentiamo che il matrimonio dinastico era il modo di legare un capopopolo con un altro! Eppure Vladimiro esita. Gli interessi economici gli sono chiari, ma la sua persona non è ancora troppo sicura a Kiev. Malgrado ciò occorre fare una scelta di campo al più presto e l'anno seguente, dopo aver riflettuto non solo sulle proposte bulgare, ma anche su quelle cazare (!!) e su quelle costantinopolitane, riunisce i notabili di Kiev (bojari slavi o bulgari slavizzati) e si prende ancora qualche mese di tempo per una decisione definitiva. Nel 988-89, fatti i giusti conti e sotto la forte pressione dei suoi, opta alfine per il Cristianesimo, si battezza e i destini di Kiev e di Bulgar si separano per sempre.

Boris e Gleb intanto, rinnegando la loro origine bulgara, moriranno senza discendenza e sono i primi martiri cristiani russi a essere santificati.

Malgrado il fiasco la politica di Bulgar non desiste (non c'è scelta) dal cercare alleanze e amicizie con le città russe associate con Kiev. Allo stesso tempo deve affrontare una Novgorod che cerca in vario modo di affermare la propria presenza fra gli Ugro-finni sui grandi laghi del nord e di liberarsi della servitù bulgara sul Volga. Sapendo che questa città in qualche modo dipende da Kiev, ancora una volta, secondo Tatiščev, nel 1006 “I Bulgari del Volga mandarono degli ambasciatori con molti doni affinché Vladimiro lasciasse che (i mercanti bulgari) trafficassero liberamente nelle città (russe) lungo il Volga e l'Okà. Vladimiro volentieri acconsentì alle richieste e dette loro il sigillo (permesso) per tutte le città (con mercato) così che (i Bulgari) potessero trafficare liberamente.” Lo stesso concessero i Bulgari nelle loro città ai mercanti russi, ma entrambi posero la riserva di non andare nei villaggi lontani a comprare direttamente! Insomma la fiducia reciproca è pochissima sui contatti con il Grande Nord e a questo proposito c'è nelle Cronache un episodio interessante. Si racconta che nel 1071 ci furono dei tafferugli a Lago Bianco fra gli Ugro-finni e i mercanti novgorodesi. E' probabile che l'evento sia da leggere come uno scontro fra soli Bulgari ossia per l'intrusione indesiderata da parte dei “bulgari di Novgorod” nel dominio nordico dei “bulgari del Volga”! Le Cronache dicono che Ian Vyšatič, novgorodese, ebbe la meglio...

Nel 1088 Bulgar è sulla scena in chiave punitiva contro Murom dei Viàtici giacché in quegli anni (è sempre lo storico del XVIII sec. Tatiščev che ce lo segnala) dei pirati alla confluenza fra Okà e Volga avevano condotto azioni di disturbo sui mercanti bulgari fra cui alcuni erano stati addirittura uccisi. Chiesto al principe russo di Murom di scovare i colpevoli e di consegnarli per essere giudicati a Bulgar, questi aveva rifiutato e di conseguenza i Bulgari si erano sentiti in diritto d'assaltare la città, di saccheggiarla e darla alle fiamme. Temendo mosse militari peggiori, nel 1107 tutta la Suzdalia si diede da fare per riparare vecchie fortezze e per costruirne delle nuove. La prevenzione era giusta perché i Bulgari arrivarono in forze in una nuova spedizione punitiva e furono fermati soltanto per “un miracolo” (dicono le Cronache Russe). Forse in seguito a questo evento si completò la cinta delle mura di Vladimir che cominciava a essere considerata la capitale della regione sul fiume Kliazma, affluente del Volga più interno e più riparato.

Nel 1120 Giorgio Lungamano (che nel 1147 fonderà Mosca) razzia Bulgar. Si tratta di Bulgar sul Volga sotto il governatore Ibrahim, ma è interessante notare che l'armata del Lungamano è comandata da un boiaro (bulgaro convertito cristiano?) detto il Nipote dell'Africano (!).

Il tempo delle glorie della Rus' di Kiev di Vladimiro è ormai passato e Suzdal con Vladimir sono diventate insieme una realtà separata e indipendente. A Giorgio Lungamano succede il primogenito Andrea detto Bogoliubskii che si stacca definitivamente da Kiev e dal Dnepr e fa di Vladimir la sede definitiva di una nuova Rus. Parla il bulgaro perché sua madre è pecenega, ma ha pure assimilato un po' dei modi di fare dei popoli della steppa e sa molto bene come funziona il traffico lungo il Volga e, quando i Bulgari nel 1152 fanno incursione assediando e bloccando la cittadina di Iaroslavl, capisce che occorre liberarsi di loro al più presto. Così nel 1164 col figlio Iziaslav e con i fratelli Iaroslav e Giorgio (governatore della nominata Murom) parte per una spedizione sul fiume Kama che sfortunatamente non dà molti esiti.

Perché eliminare i Bulgari dall'arena politica del Volga? In realtà i mercati maggiori si erano spostati da un bel po' a Costantinopoli e Beniamino di Tudela che fu nella capitale romea nel 1167 li aveva riconosciuti fra i mercanti: “...dalla Babilonia e dalla Mesopotamia, dalla Media e dalla Persia, dall'Egitto e dalla Palestina, dalla Russia e dall'Ungheria, dalla Peceneghia e dalla Bulgaria del Volga...” E allora, se nell'enorme mercato romeo si commerciava fianco a fianco, da dove scaturiva l'inimicizia? La risposta sta in un problema di rifornimento alimentare: Impadronirsi delle Terre Nere dei Bulgari e non dipendere più da loro per i cereali che in queste feritili plaghe si coltivano meglio.

Nel 1172 le Cronache Russe dicono intanto di una nuova campagna militare condotta dal figlio maggiore di Andrea, Mstislav, contro la Bulgaria del Volga. E' inverno e la zona è battuta da tempeste di nevischio. La neve è così alta che si corre il rischio di perdersi nella fitta foresta perché qui non ci sono villaggi. L'impresa infatti non riesce e un'armata di ben 6000 bulgari ricaccia i russi indietro e il giovane figlio muore.

Bulgar comincia però a temere sempre più i principi di Vladimir ora che li vedono continuare a fondare città e forti sul Volga. Bulgar capitale è arretrata e non corre pericoli, ma Bulgar sul Volga seppur insabbiata rimane la porta d'accesso nella regione. Occorre rinforzare i controlli fluviali e così si parte alla ricerca di un nuovo punto strategico sulla riva opposta del Kama (l'area non è più come la si vede oggi!) dove costruire una fortezza col suo nuovo porto fluviale e di qui ritornare a controllare la corrente.

Nella Storia del Khanato di Kazan leggiamo: “C'era sul fiume Kama un'antica città di nome Briagov (ossia la città di Ibrahim). Qui venne un Khan a nome Sain da Bulgar mentre attraversava la regione nel 1177 alla ricerca di un posto e lo trovò sul Volga immediatamente sul confine con la Terra Russa su questa riva del Kama. Di qui da un lato si va nella Terra Bulgara e dall'altro verso Viatka e Perm.” La storia continua dicendo che, dopo aver sbaragliato il drago che abitava lì, Sain finalmente fondò Kazan. Sulla riva destra del Kama di fronte a Bulgar sul Volga era già cresciuto un villaggio e questo fu elevato a sede di governatore, ma

Kazan odierna, nella realtà dove oggi si trova, fu fondata invece al tempo dell'invasione tataro-mongola a ca. 50 km dal sito di Sain (detto Iski Kazan o Vecchia Kazan) e, soprattutto, non più sul Kama, ma direttamente sul Volga.

La pressione russa però non si era comunque fermata e nel 1174 s'erano notati dei movimenti strani che tradivano i loro tentativi di penetrare più a fondo nelle grandi distese nordiche. I Bulgari avevano visto che i fornitori Vepsi e Yugri, non solo per la forte pressione russo-novgorodese, ma pure di altri nuovi arrivati (monaci tedeschi) sulle rive baltiche, stavano migrando verso nordest nel bacino del Peciora. Ecco come ce la racconta N. Karamzin (1766-1826), storico di corte dei Romanov, : “Alcuni abitanti della regione di Novgorod… decisero di lasciare la patria e lungo il Volga navigarono fino al Kama... Sapendo che più a nord abitavano genti selvagge in una zona fitta di foreste, ma ricca di doni della natura, molti del gruppo risalirono l'affluente Osà dalla confluenza. Conquistarono le povere case dei Votiaki e finalmente giunsero al fiume Viatka. …Sulla riva destra videro un villaggio-fortezza... con mura e fossato profondo... Il 24 luglio lo catturarono. Gli abitanti si nascosero nelle foreste. …Intanto gli amici rimasti sul Kama, forse per paura dei Bulgari vicini, cercarono anch'essi un posto dove abitare. Con le barche giunsero alla foce del Viatka, risalirono e s'impadronirono di una città dei Ceremissi (Meri). …Una nuova città fu fondata dai russi presso la foce del fiume Khlinovitsa e fu chiamata Khlinov. Accolsero molta gente del luogo e fondarono una piccola repubblica ...”.

Mascherata o spontanea la sopraddetta era una chiara mossa colonialistica tesa a scalzare i Bulgari dall'area (oggi) permiana con la complicità dei boiari di Novgorod e (forse) di nascosto da Vladimir sul Kliazma. I Bulgari avevano capito bene tutto ciò e avevano mutato i vecchi itinerari seguendo una nuova rotta, Volga-Unzha-Sukhona-Yug, per mantenersi in contatto con i loro fornitori tradizionali. Tuttavia accadde un altro fatto strano nello stesso anno. Andrea Bogoliubskii viene ucciso in una congiura ordita apparentemente ed esclusivamente dai suoi cognati per una vecchia faida famigliare! La moglie di Andrea, Ulita, era la figlia di un bulgaro (probabile) a nome Stiepan Kučko (il Corto, in bulgaro Keče/Kiči) che Giorgio Lungamano, padre di Andrea, aveva fatto giustiziare per impadronirsi delle di lui terre. Costei e i suoi fratelli avevano sfruttato l'occasione per la legittima vendetta dell'ingiusto parricidio ed è pensabile che i Bulgari abbiano avuto un ruolo nel fattaccio creando odii e rancori.

Nel Centro Asia nel frattempo stanno accadendo eventi di grandissima risonanza non soltanto nella storia di Bulgar, ma di tutta la Pianura e dell'Europa.

In breve dal 1034 al 1157 vediamo il potere samanide passare nelle mani dei Selgiuchidi, altro ramo degli Oghuz, e nel 1049 appaiono i Polovzi (o Cumani, anch'essi federati degli Oghuz) nella regione del Volga-Don. Questi si spingono fin sotto Cernìgov e creano le prime condizioni per l'indebolimento di Kiev e della sua influenza sulla Suzdalia che invece cresce in aggressività. Nel 1183 infatti Vsevolod Grande-Nido, succeduto al fratello Andrea Bogoliubskii, indice una vera e propria crociata contro i bulgari musulmani. Nell'armata tira dentro persino i nuovi arrivati Polovzi, paganeggianti cristiani! La crociata finisce senza vincitori e senza vinti. Ci si scambiano i prigionieri e Vsevolod se ne torna a casa. Non sarà questa l'unica crociata da lui e dai suoi diretta contro i Bulgari perché ce ne saranno altre nel 1205, nel 1218. Nel 1220 Vsevolod dà alle fiamme il fortilizio di Ošel e il locale governatore bulgaro è costretto alla fuga dalla porta posteriore. Il massimo della sfida ai Bulgari è però nel 1221 quando viene fondata un'altra Novgorod (oggi Nizhnii Novgorod) poco a nord di Kazan...

Nel Centro Asia intanto c'è sempre più gran fermento. Qualche tempo prima i Khoresmiani era venuti a scontrarsi con una nuova potenza in armi della steppa: I Mongoli col Kaghan Temüjin, proclamatosi Re dell'Universo o Cinghis-khan nel 1206. L'esperienza militare non era stata felice per i Khoresmiani, benché non avesse avuto grandi conseguenze. L'errore grosso fu quando il governatore della città di Otrar fece giustiziare i 450 membri di una carovana di mercanti che ritornava in patria, in Mongolia. Non si sa se ciò avvenisse per semplice avidità o per il timore che costoro fossero delle spie venute in ricognizione in vista di un prossimo attacco, ma si sa per certo che l'ambasciata mongola, mandata in seguito a chiedere spiegazioni e a

pretendere un risarcimento, fu pure passata a fil di spada salvo un componente che tornò in patria a riferire.

La risposta non si fece attendere e nel 1219 il figlio di Cinghis-Khan, Čagatai, a capo di ben 150 mila uomini (il numero, com'è solito, è gonfiato) armati e montati, si presentò davanti a Otrar. La città cadde e fu completamente distrutta, ma la marcia ormai vittoriosa dei Mongoli con a capo ora lo stesso Temüjin non si fermò e continuò verso Occidente. Ci furono distruzioni e assassini senza fine. Organza nel 1221 cadde e fu addirittura cancellata dalle acque dell'Amu-Darya deviato appositamente.

Il Khoresmšah colpevole di questo scompiglio riesce a fuggire su un isola del Mar Caspio mentre Temüjin continua verso sud e dopo aver annientato anche le forze del Khurasan dà ordine di volgersi adesso a nord.

Le armate mongole con a capo Subedei e Jebe passano il Dar-i Al, passo sul Caucsao che oggi divide gli Osseti in settentrionali e meridionali, e sciamano nella steppa ucraina, sconfiggendo Polovzi e Alani (Osseti). Non s'ingaggiano in ulteriori scontri perché la loro è solo una ricognizione. Ritorneranno invece nel 1223 e si scontreranno con una lega di russi e Polovzi sul fiume Kalka. Battuta pesantemente questa lega, i Mongoli riprendono la via terrestre. Sono diretti, è ormai chiaro, verso Bulgar che subisce il primo assalto.

L'emiro bulgaro Ilham ibn Salim aveva però organizzato la sua difesa e, racconta lo storico contemporaneo Ibn al-Athir, “... quando gli abitanti di Bulgar sentirono che (i Mongoli) si avvicinavano, misero in atto degli agguati in molti recessi, uscirono contro di loro, s'incontrarono con loro con fare amichevole per poi attirarli nei posti dove li attendeva l'agguato. Qui li assalirono da tergo in modo tale che i Tatari si trovarono circondati da spade sguainate da tutti i lati e ne fu uccisa una moltitudine e solo pochi si salvarono. Dicono che fossero 4000 uomini e che di là si diressero a Saksin (Bulgar) per tornare dal loro signore Cinghis Khan.”

E' però una vittoria temporanea e, benché i Bulgari rafforzino i forti e le città, nell'autunno dell'anno stesso i Mongoli sono di nuovo sul Volga. I Bulgari non seguiranno la tattica dello scontro in campo aperto, ma attireranno il nemico fuggendo verso i forti ripristinati che all'apparenza sembrano isolati nella foresta (una sessantina) e con questo espediente battono i Mongoli che sono costretti a tornarsene al sud.

Le notizie continuano tuttavia a giungere numerose sulle distruzioni massicce intervenute e non promettono nulla di buono per il futuro della Via della Seta e di conseguenza collaborare con la Suzdalia è diventato vitale, importante e necessario, ritornino o no i Mongoli.

Le medesime esigenze esistono da parte russa visto che, oltre al tracollo sul Kalka, già nel 1204 Costantinopoli è caduta in mano latina ed è in pratica scomparsa come grande mercato che ora è in mani veneziane. Sulle rive del Baltico è sorta Riga e un ordine monastico armato cristiano finora operante nelle Crociate in Medio Oriente, sta cercando di conquistare la Pianura Russa.

Nel 1229 dopo lunghe trattative e riflessioni, Ilham (?) stipula un accordo con Giorgio figlio di Vsevolod in chiave anti-mongola. In questa occasione viene traslata la salma del martire ortodosso Abramio (Avramii) assassinato in città e sepolto nel cimitero cristiano del circondario della capitale bulgara anni prima. In verità si erano avuti numerosi incendi spontanei in città e la gente li aveva attribuiti alla presenza troppo vicina del corpo cristiano per cui era giunto il momento di rendere grandi onori alla salma, ma pure di mandarla al più presto a Vladimir, sottolineando il gesto come un atto di buona volontà da parte bulgara. L'accordo appena stipulato serve però a poco perché le notizie dall'est fanno temere il peggio. Il nipote di Cinghis Khan, Batu, con la sua armata mongola è di nuovo da queste parti e ci sono scontri violenti nel 1229 e nel 1232 che per fortuna non portano all'occupazione del territorio ancora, ma dove il detto Giorgio trova la morte.

Il destino di tutto l'Occidente è segnato.

Nell'assemblea dei nobili mongoli – quriltai – del 1234 viene deciso di riunire le forze di tutti cinghiscanidi sotto il comando supremo di Batu e di Subedei e sbaragliare per prima la resistenza bulgara e poi le postazioni russe e infine proseguire nell'Europa Occidentale.

Nel 1235 l'esercito mongolo dirige un'ennesima volta verso il Volga. Conta non solo arcieri montati, ma anche complicate macchine d'assedio e persino le prime armi da fuoco cinesi. Alla fine dell'autunno giunge e assedia Bulgar e, come raccontano laconicamente le Cronache Russe, nel 1236 la città cadde perché “...vennero dall'Oriente gli eretici Tatari (Mongoli) e presero la Grande Città Bulgara...”

Bulgar non fu distrutta completamente dal fuoco, ma si spopolò e non solo per le morti in guerra, ma anche per le deportazioni in massa dei superstiti benché molti tuttavia riuscissero a migrare verso la nuova e più sicura Kazan.

Era finita così l'epopea bulgara? Non proprio giacché Bulgar sul Volga vivacchiò ancora per anni sotto i Tataro-mongoli

diventando la loro capitale dal 1240 al 1260 come lo provano le monete che qui furono coniate da Batu.

Non solo! Attrasse ancora qualche personaggio famoso, quando pensiamo a Khwaia Hassan come esempio. Costui era stato catturato a 23 anni dai Tatari ed era rimasto per ben 7 anni loro prigioniero. In seguito, essendosi fatto una fama di persona dotta e avendo raccolto intorno a sé un bel numero di accoliti, era stato liberato scegliendo di essere un sufi itinerante. La sua scelta di andar lontano a predicare la fede lo portò a Bulgar dove conobbe molte persone colte. Visse qui ben 9 anni prima di morire a 93 anni nel 1292 a Arbil.

Val la pena di notare anche la presenza del grande poeta bulgaro Kul Gali. Nella sua Storia di Giuseppe (Kissa-i Yusuf) racconta l'epopea del figlio di Giacobbe, idealizzando in questa figura biblica il principe che nato dal niente riscatta e salva i suoi sudditi trattandoli con giustizia perché chi si comporta da giusto, vince sempre. Forse si riferiva all'emiro in carica o presagiva la catastrofe che il poeta visse (morì nel 1240)? Non ci è dato saperlo...

Nel 1238 e nel 1239 ci sono comunque delle rivolte bulgare capeggiate da un certo Jiku e da un certo Baian che Batu fa soffocare dal suo fidato generale Subedei.

Man mano che la situazione si stabilizza sotto i Mongoli (la Suzdalia si sottomette nel 1238 mentre Kiev è distrutta nel 1240) e Berke, successo a Batu morto nel 1255, decide di adottare l'Islam, ecco che i Bulgari ritornano a sentirsi a casa loro insieme ai nuovi venuti.

Ormai non ci si rivolta più ai nuovi Signori Tatari e musulmani del Grande Fiume, sebbene non si cessi di opporsi alle loro soperchierie come accade ancora nel 1261 dopo Berke durante il regno di Mengu Temir.

C'era però un'altra capitale bulgara più all'interno di Bulgar sul Volga. Che succede qui in questo periodo? Al centro del dominio bulgaro di una volta, questa capitale è ormai in lento declino e, sebbene si conino anche qui monete bulgare come segno di vitalità, è comunque l'ultimo respiro giacché il destino suo è ormai guardare i suoi Bulgari diventare i Tatari del Tatarstan di oggi insieme agli ex occupanti venuti da altri angoli del mondo...

di Aldo C. Marturano

перевод О.Цой Падение Волжской Булгарии

По мнению Л.Н.Гумилёва, большое значение среди событий, о которых пойдёт

речь, имели цикличные вековые периоды сухого и влажного климата, влияние которых чувствовалось в степи, в III и в X веках. Первый период означал толчок к переселению людских масс на запад континента Евразии, вылившегося в пресловутые Нашествия Варваров. На западе последствия климатических изменений не были такими явными из-за наличия северных лесов и, таким образом, западные земли представляли желанную цель для пастухов, которым мешали мигрировать к югу высокие горы Памира и Тянь-Шаня.

Второй период, прежде всего, обозначил время упадка и конца Волжской Булгарии.

Тем не менее, нет ничего удивительного в том, что не находится следов этих климатических изменений того времени на землях мусульман, т.к., как считает Л.Н.Гумилёв, «…периодические колебания влажного и сухого климата в степи происходят в течение веков и не могут быть заметными одним или тремя поколениями». Причины засухи? Общее понижение температуры, которое препятствовало воздушной влаге выпадать на землю в виде дождя и таять снегам Памира/Тянь-Шаня, питавшим стекавшие в степи реки. Как следствие - уменьшение Аральского моря и оазисов из-за сокращения притока вод двух рек: Сырдарьи и Амударьи.

Пастух в поисках корма для своего скота был вынужден сниматься с места, продвигаясь все дальше на запад, убеждаясь, что климат действительно изменился, и, веря, что всё происходящее – следствие божественного гнева или колдовства, направленного на него или на его народ. Земледелец в прилежащих оазисах, видя, что земли, пригодные для возделывания, сокращаются и надвигаются пески, тоже был убежден, что стал мишенью для гнева богов и колдовства. В результате, решение пастуха мигрировать по направлению к территориям земледельца вызывает ряд бесконечных конфликтов между кочевником и человеком оседлым!

Около IX-X вв. степные районы к северу от упомянутых выше оазисов до Волги были заселены объединенными племенами Огузов (отчасти называемыми также Туркменами). Эти земли начинают покидать Печенеги, которые нахлынули на украинскую степь, а на их земли с востока продвигаются карлуки. Они были самыми восточными, и ими управляли представители знатного рода Ашина, давшей своим Каганам имя Черный хан (или Караханид), в котором прилагательное «чёрный» использовалось в географическом смысле и обозначало только «правители севера».

Хотя отношения с Хорезмом (до того времени довольно редкие) были несколько шаткими (среди их рабов даже была отмечена жена одного карлукского правителя), это не препятствовало дружеским контактам. Но, возможно по причине изменившегося климата, и в поисках мест более пригодных для жизни, карлуки, при первом же удобном случае, когда саманиды попросили у них помощи в борьбе за власть в 960 г., сразу же согласились с условием для вступления в союзники и приняли ислам.

В 992 они решают осадить Бухару. Город, с его теперь уже слабыми шейхами-саманидами, в растерянности: в прошлом огузы поставляли воинов для армии, но теперь, когда они оставили язычество и приняли ислам, как поступить в ответ на такой вызов? Имеется документ одного известного бухарского факиха Абу-л-Хусайн Хилал ас-Саби, где, выразив эти сомнения, факих загадочным образом советует не сопротивляться. Это сохраняло жизни, но означало конец династии саманидов. Как бы то ни было, с согласия всей знати, остававшейся у власти, карлукский Килидж Харун Бугра-хан вошёл в город. Он не остался там надолго, но позже, когда ему удалось разделить территорию с оставшимися шейхами Саманидов в 996, он обосновался в Бухаре насовсем.

А отношения с Булгаром? Несомненно, им придавалось определенное значение, т.к. мы знаем, что при разделе хан пришел к соглашению с мамелюками Газни (Газневидами), чтобы область, которую пересекал северный Шёлковый Путь, оставалась исключительно под его юрисдикцией.

Даже при таких условиях мир не продлился долго, и в Хорезме продолжились беспорядки против амбиций Газневидов, которые желали лишь своего господства на территориях от Индии до Аральского моря!

Тем временем булгары, теперь, когда хазары не принимались больше во внимание, а рынок перестал быть столь централизованным как раньше, и Волга не была теперь посещаемой как прежде, должны были принять политику интенсивной экспансии в поисках союзников, прежде всего среди соседей.

К сожалению, к тому времени на Русской равнине еще не обозначились настоящие славянские (или иные этнические) государства. Многие славянско-балтийские центры на севере образовывались независимо друг от друга: Полоцк, Псков, Витебск, Смоленск и

т.д. Но государства, стоявшего бы во главе славянских и варяжских образований, несмотря на идиллический рассказ Повести временных лет, не было. Выделяется, тем не менее, пара действующих лиц, предпринимающих активнейшие действия для объединения власти: Владимир и его дядя Добрыня! Эти двое любыми способами пытаясь сосредоточить в своих руках едва обозначившиеся упомянутые ранее крупные центры, начиная с Новгорода и Ростова. Наконец, около 980 года новая политическая действительность, Киевская Русь, казалось бы, осуществилась в руках Владимира, и Булгар помимо официальных и необходимых дружеских отношений с новым соседом пытается совершить идеологическое завоевание, предложив Владимиру принять ислам.

Согласно Русским Летописям, Булгары послали факихов в 986 г. с целью убедить Киевского князя, что если он примет мусульманство, то не только установит прочные связи с Булгарами и с богатой Центральной Азией, но и будет иметь выгодные дела с остальной Европой. В действительности же Булгары знали особые обстоятельства, играющие им на руку - одна из многих жён Владимира была булгаркой и родила ему двух сыновей: Барса (русское имя Борис) и Улеба (русское имя Глеб). Борис же, в частности, был наместником своего отца в Ростове. Путь к союзничеству казался поэтому гладким, если вспомним, что династический брак являлся способом связать правителей одного народа с другим! И всё же Владимир колеблется. Экономические интересы ему очевидны, но его фигура ещё не настолько сильна в Киеве. Несмотря на это, нужно выбрать направление действий как можно быстрее. И в последующем году, обдумав не только предложения булгар, но также и предложения хазар (!!), и Константинополя, он собирает киевскую знать (славянские бояре или ославянившиеся булгары) и берёт еще несколько месяцев на принятие окончательного решения. В 988-989 гг., всё взвесив, под сильным давлением своих, он, наконец, выбирает христианство, принимает крещение, и судьбы Киева и Булгара расходятся навсегда.

Борис и Глеб, между тем, отрёкшись от своего булгарского происхождения, умирают, не имея потомства, и становятся первыми канонизированными христианскими мучениками.

Несмотря на политическое фиаско, Булгар не прекращает (у него нет выбора) искать союзников и друзей среди русских городов, поддерживающих Киев. В то же самое время Булгар должен противостоять Новгороду, стремящемуся любыми способами утвердить своё присутствие среди финно-угров на больших озёрах на севере и избавиться от порабощения булгарами на Волге. Зная, что этот город некоторым образом зависит от Киева, по сведениям Татищева в 1006 г. ещё раз «волжские Булгары направляют послов с множеством подарков, для того чтобы Владимир позволил, чтобы (булгарские купцы) торговали свободно в городах (русских) вдоль Волги и Оки. Владимир охотно согласился с просьбой и дал им печать (разрешение) для всех городов (с рынком), дабы (Булгары) могли торговать свободно». То же позволили Булгары и русским купцам в своих городах. Но обе стороны поставили условием не ходить в дальние поселения, чтобы покупать напрямую! Таким образом, взаимного доверия в отношениях с Великим Севером было мало и по этому поводу в летописи есть интересный эпизод. Рассказывается, что в 1071 г. на Белозере произошли стычки между финно-уграми и новгородскими купцами. Возможно, что упоминание об этом событии следует считать как столкновение только между булгарами, иначе говоря, нежеланное вторжение со стороны «новгородских булгаров» в северное господство «волжских булгаров»! Летописи говорят, что Иван Визятич, новгородец, одержал верх…

В 1088 г. Булгар выступает в карательной роли против вятичей Мурома, т.к. в те годы (согласно всё тому же историку XVIII века Татищеву) пираты в местах слияния Оки и Волги доставляли булгарским купцам немало хлопот, среди последних были и убитые. На просьбу схватить виновных и передать их для суда в Булгар русский князь Мурома ответил отказом, вследствие чего булгары посчитали себя вправе напасть на город, разграбить его и предать огню. Из страха дальнейших военных действий в 1107 г. Суздаль

принялся ремонтировать старые укрепления и строить новые. Эти меры оказались ненапрасными, потому что Булгары вновь пришли с карательными целями и были остановлены только «чудом» (как говорит русская летопись). Может быть, вследствие этого события было завершено сооружение городских крепостных стен Владимира, который начинал считаться столицей земель на реке Клязьме, впадающей в Волгу.

В 1120 г. Юрий Долгорукий (в 1147 основавший Москву) совершает набег на Булгар. Речь идёт о Булгаре на Волге под правлением Ибрагима. Но интересно отметить, что дружиной Долгорукого командовал боярин (булгар, обращённый в христианство?) прозванный Племянник Африкана (!).

Время славы Киевской Руси князя Владимира уже прошло, и Суздаль с Владимиром стали вместе отдельным и независимым явлением. Старший сын Юрия Долгорукого Андрей, прозванный Боголюбским, бесповоротно отделяется от Киева и от Днепра и окончательно превращает Владимир в центр новой Руси. Он говорит по-булгарски, потому что его мать из печенегов, но он уже достаточно усвоил повадки степных народов и отлично знает, как ведётся торговля вдоль Волги и, когда Булгары в 1152 г. совершают набег, взяв в осаду Ярославль, князь понимает необходимость избавиться от них как можно быстрее. Таким образом, в 1164 г. с сыном Изяславом и братьями Ярославом и Юрием (наместник, правящий в Муроме) он отправляется на реку Кама, где, к несчастью, не получает благополучного исхода похода.

Зачем удалять Булгар с политической арены на Волге? В действительности крупнейшие рынки уже достаточно давно были смещены в Константинополь, и Вениамин Тудельский, находясь в столице пилигримов в 1167 г., различал среди купцов: «…из Вавилона и из Месопотамии, из Мидии и из Персии, из Египта и из Палестины, из России и из Венгрии, из Печенегии и из Булгарии-на-Волге…». В таком случае, если на огромном рынке приезжие купцы торговали бок о бок, откуда брала начало враждебность? Ответ заключается в проблеме снабжения продовольствием: захватить чернозёмные территории Булгаров означало не зависеть больше от них и от их зерна, которое на этих плодородных почвах выращивалось успешнее.

Так или иначе, но русские летописи повествуют о новом военном походе против Волжской Булгарии, предпринятом в 1172 году старшим сыном Андрея, Мстиславом. Стоит зима, и на этих землях бушуют снежные бури. Снег такой высокий, что велик риск заблудиться в густых лесах, т.к. здесь нет поселений. Предприятие действительно не имело успеха, и войско в 6000 булгар прогоняет русских восвояси, а молодой князь погибает.

Однако Булгар начинает всё более опасаться владимирских князей: теперь, когда они продолжают возводить города и крепости на Волге. Булгар-столица передвинута вглубь и не подвергается опасности, но Булгар-на-Волге, хотя и пришедший в упадок, остается главными воротами этой территории. Необходимо укрепить речные дозорные посты и, таким образом, начинается поиск нового стратегического пункта на противоположном берегу Камы (территория имеет вид, совершенно отличающийся от сегодняшнего!) для постройки крепости с новым речным портом, откуда можно было бы вновь начать контролировать положение. В Истории Казанского Ханства читаем: «Бысть же на Оке реке старыи град, имянемъ Бряхов (или же город Ибрагима), оттуду же прииде царь, имянем Саин, Болгарскии, и поискав по мѣстом проходя, в лѣта 6680 го, и обрете место на Волге на самои украине Рускои, на сеи стране Камы реки, концом прилежа к Болгарскои земле, другим же концом к Вятке и к Перми». История далее сообщает, что обратив в бегство дракона, обитавшего там, Саин в итоге основал Казань. На правом берегу Камы, напротив Булгара-на-Волге, выросло поселение, которое развилось до уровня столицы. Однако современная Казань на том месте, где она находится сегодня, была основана во времена татаро-монгольского нашествия около 50 км от места, где располагался Саин (называемого Иски Казан или Старая Казань), и, прежде всего, больше не на Каме, а непосредственно на Волге.

Русское давление, тем не менее, не прекращалось, и в 1174 г. было замечено подозрительное движение, выдававшее их намерения проникнуть вглубь северных просторов. Булгары уже видели, что поставщики вепсы и угры не только под сильным русско-новгородским давлением, а также и под натиском вновь прибывших (немецкие монахи) на балтийское побережье, мигрируют на северо-восток в бассейн Печоры. Вот как об этом рассказывает Н.Карамзин (1766-1826), придворный историк Романовых: «некоторые жители области Новогородской… решились выехать из отечества и, Волгою доплыв до Камы… Зная, что далее к Северу обитают народы дикие в стране лесной, изобильной дарами природы, многие из сих выходцев отправились вверх до устья Осы; обратились к Западу; дошли до Чепцы и, плывя ею вниз, покорили бедные жилища Вотяков; наконец, вошли в реку Вятку и на правом берегу ее, на горе высокой, увидели красивый городок, окруженный глубоким рвом и валом. …Июля 24, взяли город. Жители скрылись в лесах. …Между тем оставленные на Каме товарищи - может быть, опасаясь соседственных Болгаров - решились также искать другого жилища; пришли на судах к устью Вятки; плыли сею рекою вверх до Черемисского города (Мари)... и завладели оным. …Россияне основали новый город близ устья речки Хлыновицы, назвали его Хлыновом и, с удовольствием приняв к себе многих Двинских жителей, составили маленькую республику …».

Замаскировано или стихийно, вышеупомянутые колонизаторские действия преследовали цель согнать булгаров с пермской (сегодняшней) территории при пособничестве новгородских бояр и (возможно) тайном пособничестве Владимира-на-Клязьме. Булгары всё это отлично понимали и изменили старый маршрут на новый - Волга-Унжа-Сухона-Юг – чтобы сохранить связь со своими традиционными поставщиками. Тем не менее, в том же году произошёл другой странный факт. Андрей Боголюбский убит в результате заговора, открыто организованном его шуринами из-за старинной семейной обиды! Жена Андрея, Улита, была дочерью (возможно) булгара по имени Степан Кучко («невысокий», по-булгарски Keče/Kiči), которого Юрий Долгорукий, отец Андрея, предал смерти, чтобы завладеть его землями. Она и её братья воспользовались случаем для справедливой мести за убийство отца, и, вполне вероятно, что булгары сыграли определённую роль в этой кровавой истории, сея ненависть и обиду.

В Центральной Азии тем временем происходили события, вызвавшие большой резонанс не только в истории Булгар, но и всей степи и Европы.

Говоря кратко, мы видим, как с 1034 по 1157 власть саманидов переходит в руки Сельджуков, другой ветви огузов, и в 1049 г. на территории Волги-Дона появляются половцы (или куманы, тоже входящие в огузский племенной союз). Они продвигаются до Чернигова и создают первые предпосылки для ослабления Киева и его влияния на Суздаль, который быстро растёт. В 1183 Всеволод Большое Гнездо, наследуя место брата, Андрея Боголюбского, объявляет самый настоящий крестовый поход против булгар мусульман. Он привлекает в войско даже вновь прибывших половцев, язычествующих христиан! Крестовый поход окончился без победителей и побежденных. Был произведен обмен пленниками, и Всеволод вернулся домой. Это не единственный крестовый поход, им предпринятый против булгаров, потому что были еще и другие – в 1205 и 1218 гг. В 1220 г. Всеволод предает огню небольшую крепость Ошель, а местный булгарский правитель был вынужден спасаться бегством через задние ворота. Но самый крупным вызовом для Булгар явилось основание еще одного Новгорода (сегодняшний Нижний Новгород) немного севернее Казани…

А в Центральной Азии тем временем нарастает брожение. Несколько раньше хорезмийцы сошлись в битве с новой военной степной мощью: монголы с каганом Тэмуджином, провозгласившим себя в 1206 г. Императором Вселенной или Чингиз-ханом. Военные похождения не были удачными для хорезмийцев, хотя и не повлекли тяжелых последствий. Крупной ошибкой явилась казнь 450 человек купеческого каравана, возвращавшегося на родину, в Монголию. Неизвестно, произошло ли это из-за простой

алчности или из-за боязни, что купцы могут оказаться шпионами, проводящими разведку перед последующими нападениями, но известно точно, что монгольские послы, отправленные для истребования объяснений и компенсации, были заколоты саблей, за исключением лишь одного человека, который вернулся на родину для доклада.

Ответ не заставил себя ждать, и в 1219 г. сын Чингиз-хана – Чагатай – во главе 150 тысяч вооруженных всадников (количество, как обычно, преувеличено) появился перед Отраром.

Город пал и был полностью разрушен. Но победное шествие Монголов во главе с самим Тэмуджином не остановилось и продолжилось по направлению на Запад. Последовали бесконечные разрушения и убийства. Ургенч пал в 1221 г. и был буквально смыт специально отведенными водами Амударьи.

Виновному во всей этой сумятице хорезмшаху удалось бежать на остров в Каспийском море, а Тэмуджин проследовал на юг и после уничтожения крепостей Хорасана отдал приказ поворачивать на север.

Монгольские войска во главе с Субэдэем и Джэбэ минуют Дарьял, продвигаются на Кавказ, где сегодня осетины делящиеся на северных и южных, и вторгаются в украинские степи, разгромив половцев и аланов (осетины). Монголы не ввязываются в последующие стычки, т.к. для них это только разведка. Однако они вернутся в 1223 г. и встретятся с выступающими в союзе русскими и половецкими войсками на реке Калка. Жестоко разгромив это объединение, монголы возобновляют свой путь. Теперь уже очевидно, что они направляются к Булгару, который подвергается первому натиску.

Но булгарский эмир Ильхам ибн Салим организовал оборону и, как рассказывает историк-современник событий Ибн аль-Асир: «Когда жители Булгара услышали о приближении их к ним, они в нескольких местах устроили им засады, выступили против них (татар), встретились с ними и, заманив их до тех пор, пока они зашли за место засад, напали на них с тыла, так что они (татары) остались в середине; поял их меч со всех сторон, перебито их множество и уцелели из них только немногие. Говорят, что их было до 4000 человек. Отправились они (оттуда) в Саксин, возвращаясь; к своему царю Чингизхану…».

Но это была временная победа, и хотя Булгары усилили крепости и города, осенью того же года монголы вновь появляются на Волге. Булгары не поддерживают тактики боя на открытом месте, а завлекают неприятеля, отступая к восстановленным крепостям, которые с виду кажутся изолированными в лесу (около шести десятков), и таким способом побеждают монголов, которые вынуждены вернуться на юг.

Тем не менее, продолжают доходить вести о массовых разрушениях и не обещают ничего хорошего в будущем для Шелкового пути. В свете этих событий сотрудничество с Суздалем становится важным и жизненно необходимым, независимо от того, вернутся монголы или нет.

Такая же потребность существует и у русской стороны, ввиду того что, помимо поражения на Калке, уже в 1204 Константинополь был прибран к латинским рукам и практически был потерян как крупный рынок, находясь отныне в руках венецианцев. На берегах Балтики возникла Рига. И вооруженный христианский монашеский орден, до этого времени совершающий крестовые походы на Средний Восток, пытается завоевать Русскую равнину.

В 1229 г. после долгих переговоров и раздумий Ильхам (?) заключает договор с Юрием Всеволодовичем против монголов. Благодаря этому событию были перенесены останки христианского мученика Абрамия (Аврамия), убитого в городе и похороненного годом ранее на христианском кладбище в окрестностях булгарской столицы.

В действительности в городе произошли многочисленные внезапные пожары, и люди приписывали их слишком близкому присутствию христианской могилы. Поэтому останкам были возданы большие почести, однако лишь с тем, чтобы поскорее отправить их во Владимир, представив это как жест доброй воли с булгарской стороны. От

заключенного договора, однако, мало пользы, т.к. вести с востока заставляют опасаться худшего. Внук Чингиз-Хана, Бату, со своей монгольской армией вновь появляется в этих местах. Происходят жестокие схватки в 1229 и 1232 гг., которые, к счастью, не приводят еще к захвату территории, однако в одном из боев упомянутый Юрий находит свою смерть.

Судьба всего Запада предрешена. На собрании монгольской знати – курултае – в 1234 г. было решено объединить

силы всех чингизханидов под верховным командованием Бату и Субедэя и сломить в первую очередь сопротивление булгаров, а затем и русские позиции и, наконец, проследовать в Западную Европу. В 1235 г. войско монголов в который раз направляется к Волге. Оно состоит не только из конных лучников, но и имеет сложные осадные орудия и даже первое китайское огнестрельное оружие. В конце осени войско достигает и осаждает Булгар и, как лаконично рассказывают Русские Летописи, в 1236 г. город пал, т.к. «Придоша ѿ восточнъıѣ странъı в Болгарьскую землю безбожнии Татари . и взѧша славнъıи Великъıи город Болгарьскъıи . и избиша ѡружьєм ѿ старца и до үнаго . и до сущаго младенца . и взѧпıа товара множство . а город ихъ пожгоша ѡгнем . и всю землю ихъ плѣниша ჻

Булгар не был полностью сожжен, но был полностью обезлюжен не только из-за гибели многих в сражении, но также из-за массового угона в плен выживших, хотя, тем не менее, многим удалось бежать по направлению к новой и более надежной Казани.

На этом этапе и окончилась булгарская эпопея? Не совсем, т.к. Булгар-на-Волге просуществовал еще какое-то время под Татаро-

монголами, став их столицей с 1240 по 1260 г., что доказывают монеты, отчеканенные здесь Бату.

И не только! Здесь вовлечены еще несколько знаменитых персонажей, достаточно вспомнить к примеру Хвайа Хасан. Он был взят в плен Татарами в возрасте 23 лет и оставался их пленником целых 7 лет. В последствии, он снискал себе славу образованного человека, собрав вокруг себя большое число учеников. После своего освобождения он избрал путь странствующего суфия. Решение отправиться в далекие края проповедовать свою веру привело его в Булгар, где он познакомился со многими образованными людьми. Он прожил целых 9 лет до своей смерти в 1292 в возрасте 93 лет в Эрбиле.

Стоит отметить также великого булгарского поэта Кул Гали. В своем Сказании о Иусуфе (Кыйсса-и Йосыф) он рассказывает об эпопее сына Иакова, идеализируя в этом библейском персонаже принца, который, родившись из ничего, искупает вину своих подданных и спасает их, обращаясь с ними по справедливости, потому что кто справедлив, всегда побеждает. Возможно, он ссылался на правящего эмира или предсказывал катастрофу, которую поэт пережил (умер в 1240)? Нам не дано это узнать…

В 1238 и 1239 гг. происходят восстания булгаров, возглавляемые некими Джику и Бояном, которые были подавлены доверенным полководцем Бату Субэдэем.

Постепенно под монгольским игом ситуация стабилизируется (Суздаль подчинилась в 1238 г., тогда как Киев был разрушен в 1240), а Берке, преемник Бату, умершего в 1255 г., решает принять ислам. Так булгары вновь начинают чувствовать себя в своем доме вместе с новоприбывшими.

Больше не возникает восстаний против новых Господ Татарских и мусульман с Великой Реки, хотя и не прекращается сопротивление их притеснениям, как это произошло в 1261 после Берке во время правления Менгу Темура.

Была, однако, другая булгарская столица, находящаяся дальше Булгара-на-Волге. Что происходит здесь в этот период? Будучи однажды центром булгарской власти, эта столица теперь переживает постепенный упадок, и хотя здесь тоже чеканят булгарские монеты, как признак жизнеспособности, это, пожалуй, ее последнее дыхание, и ее судьба

отныне – смотреть, как булгары превращаются в татар сегодняшнего Татарстана вместе с бывшими захватчиками, пришедшими из других углов света…

Литература:

R. Abazov – The Palgrave Concise Historical Atlas of Central Asia, New York 2008. L.I. Albaum/B. Brentjes – Herren der Steppe, Berlin 1976 . M.N. Artamonov – Istorija Hazar, Sankt-Peterburg 2001. N. Ascherson – Black Sea, New York 1995. Aziz Al-Azmeh – Muslim Kingship, Power and the Sacred in Muslim, Christian and Pagan

Polities, London 2001. E. Ashtor – Storia economica e sociale del Vicino Oriente nel Medioevo, Torino 1982. J. Bac’ic’ – Red Sea-Black Russia, New York 1995. A. Bausani – I Persiani, Firenze 1962. J.K. Begunov et al. – Sokrovišča bulgarskogo naroda, Sankt-Peterburg 2007. A. Bell-Fialkoff (edit.) – The Role of Migration in the History of the Eurasian Steppe. Sedentary

Civilization vs. “Barbarian” and Nomad, London 2000. I. V. Beločerkovskaia (red.) - Naučnoe Nasledie A.P. Smirnova i sovremmennye problemy

arheologii Volgo-Kamia, Moskva 2000. W. Behringer - Kulturgeschichte des Klimas – München 2009. M. Bernardini – Il Mondo iranico e turco, Torino 2003. M.V. Bibikov – Vizantiiskie Istočniki po istorii Drevnei Rusi i Kavkaza, Sankt-Peterburg 2001. M. S. Blinnikov – A Geography of Russia and Its Neighbors, New York 2001 R. Bleichsteiner – Zentralasien, Ffurt a/Main 1954. B. Brentjes – Mittelasien, Leipzig 1977. B. Brentjes – Die Ahnen Dschingis-Khans, Berlin 1988. B. Brentjes/H. Brentjes – Die Heerscharen des Orients, Berlin 1991. H. Bresc/P. Guichard – The World of the Abbasids, apogee of Islam (in The Cambridge

Illustrated History of the Middle Ages 350-950), London 1989. F. Brunello – Marco Polo e le merci dell'Oriente, Vicenza 1986. A. Burovskii – Nesbyvsšajasja Rossija, Novosibirsk 2004. G. Chaliand – Les Empires Nomades, Paris 2006. G.N. Čagin – Na drevnei permskoi zemlje, Moskva 1988. A. Čilingirov – Bulgarien vom Altertum bis 1878, Leipzig 1986. D. Christian – A History of Russia, Central Asia and Mongolia, London 1998. G. Christian – Les Bulgares de la Volga et les Slaves du Danube, Paris 1939. G. Dagron – Empereur et Prêtre, Paris 1996. A. Dalby – Tastes of Byzantium, New York 2010. E. de la Vaissière – Histoire des marchands sogdiens, Paris 2004. I.V. Dubov – Velikii Volžskii Put, Leningrad 1989. D.M. Dunlop – The History of the Jewish Khazars, New York 1967. T.N. Dzhakson/T.M. Kalinina/I.G. Konovalova/A.V. Pogosin – Russkaja reka, Moskva 2007. G. Enikeev – Korona ordynskoi Imperii, Tatarskogo Iga ne bylo!, Moskva 2011. J. Favier – L'oro e le spezie, Milano 1990. J. Favier – Les grandes découvertes, Paris 1991. G.A. Fiodorov-Davydov – Die Gioldene Horde und ihre Vorganger, Leipzig 1968. P. Freedman – Out of the East, Spices and the Medieval Imagination, London 2008. R. Foltz – Religions of the Silk Road, New York 1999. G.A. Fjodorov-Davydov – Die Goldene Horde, Leipzig 1972. R.N. Frye – Ibn Fadlan’s Journey to Russia, Princeton 2006. R.N. Frye – The Heritage of Central Asia, Princeton 2007. P. George – Geografia dell'URSS, Roma 1975.

A.V. Gadlo – Očerki istorii russkogo knjazhenija na severnom Kavkaze, Sankt-Peterburg 2004. A.V. Gadlo – Predystorija priazovskoi Rusi...., Sankt-Peterburg 2004. R. Giammanco – La più lunga frontiera dell'Islam, Bari 1983. P. B. Golden – Central Asia in World History, Oxford Univ. 2011. A.V. Golovnev (red.) - Narody Permskogo Kraia, istorija i etnografija, Perm' 2007. J. Goody – Food ad Love, London 1998. R. Grousset – The Empire of the Steppes, New Brunswick 1970. R. Grousset – Histoire des Turcs, Paris 1984. J. Guardi – L'Islam, Milano 1999. L. N. Gumiliòv – Drevnjaja Rus’ i Velikaja Step’, Moskva 1992. L.N. Gumiljov – Tysjačeletie vokrug Kaspija, Moskva 1993. L.N. Gumiliòv – Otkritie Hazarii, Moskva 2001. L.N. Gumiliòv – V poiskah vymyslennogo carstva, Sankt-Peterburg 1994. A. J. Gurevič – Il mercante nel mondo medievale, Bari 1994. P. Haidú (red.) – Les peuples Ouraliens, Budapest 1980. C.J. Halperin – Russia and the Golden Horde, Bloomington 1985. G. Herm – I Bizantini, Milano 1983. T. O. Höllmann – Die Seidenstrasse, München 2004. N. Ibragimov – Ibn Battuta i ego putešestvia po Srednei Azii, Moskva 1988. D. Ilovaiskii – Stanovlenie Rusi, Moskva 2003. I.L. Izmailov – Volzhskaja Bulgarija glazami zhivopisca i istorika, Kazan' 2011. G. Jacob – Der nordisch-baltische Handel der Araber im Mittelalter, Leipzig 1887. V. Janin – Srednevekovyi Novgorod, Moskva 2004. F. Kampfer (red.) – Historie vom Zartum Kasan, Wien 1969. A. Kappeler – La Russia, Storia di un impero multietnico, Milano 2006. N. Karamzin – Istorija Gosurdastva Rossiiskogo, Sankt-Peterburg 1998. A. Karasulas. A. McBride – Mounted Archers of the Steppe 600 BC – AD 1300, Hailsham 2004. V. Kargalov – Rus' i Kočevniki, Moskva 2004. A. Karimullin – My ne pyl na vetru, Kazan 2000. A.G. Kasymov – Kaspiiskoe More, Leningrad 1987. J. S. Khudiakov – Zolotaia Vol'ča golova na boevyh znamenah, Sankt-Peterburg 2007. K.K. Kolesov – Mir čeloveka v slove Drevnei Rusi, Leningrad 1988. I.O. Knjaz'kii – Vizantija i kočevniki juzhnorusskoi stepei, Sankt-Peterburg 2003. G. Konzelmann – Die Wolga, Schicksalsstrom der Völker, Hamburg 1994. A.A. Krivošeev – Donskoi Ulus Zolotoi Ordy, Rostov-na-Donu 2007. J.V. Krivošeev – Rossija i stepnoi mir Evrazii, Sankt-Peterburg 2006. I. M. Kulišer – Istorija Torgovli i promyšlennosti, C'eljabinsk 2008. E. Kul’pin – Zolotaja Orda, problemy genezisa Rossiiskogo Gosudarstva, Moskva 2008 V. Kurbatov – Tainye Maršruty Slavjan, Moskva 2007. H.-J. Küster – Geschichte des Waldes, München 1998. A. Lebedynsky – Les Nomades, Les peuples nomades de la steppe des origines aux invasions

mongoles, Paris 2007. I. Lebedynksy – Scythes, Sarmates et Slaves, Paris 2009. A. Leontiev/M. Leontieva – Biarmija: Severnaja Kolybel’ Rusi, Moskva 2007. J. A. Limonov – Vladimiro-suzdal'skaia Rus', Leningrad 1987. G.G. Litavrin – Kak zhili Vizantiici, Sankt-Peterburg 2006. Z.A. L’vova – O Sbornike J.K.Begunova “Sokrovisc’a Bulgarskogo Naroda”,

www.bulgarizdat.ru 2009. C.A. Macartney – The Magyars in the Ninth Century, Cambridge Univ. 1968. M. Mączyńska – Die Völkerwanderung, Zürich 1993. M. Magomedov – Prikaspiiskaia Hazarija, Mahačkala 2004. L.D. Makarov – Drevnerusskoe naselenie Prikam'ia v X-XV vv., Izhevsk 2001.

G. Mandel – Corano senza segreti, Milano 1994. G. Mandel – Genghis Khan, Il conquistatore oceanico, Milano 1979. J. Martin – Treasure of the Land of Darkness, Cambridge Univ. 1986. A.C. Marturano – L'oro di Novgorod, Mjm Editore - Meda 2008. A.C. Marturano – Arcivescovi o Mercanti, Mjm Editore - Meda 2008. A.C. Marturano – Quella campana non suonerà più, Mjm Editore - Meda 2009. A.V. Martynjuk – Srednevekovaja Rus' v tekstah i dokumentah, Minsk 2005. E. Masood – Science and Islam, London 2009. V.V. Mavrodin – Očerki istorii levoberezhnoi Ukrainy. Leningrad 1940. R. Milner-Gulland – The Russians, Malden 1997. F. Mosetti – Le Acque, Torino 1977. Nestore l'Annalista (red. A. Giambelluca Kossova) Cronaca degli Anni Passati (XI-XII sec.),

Cinisello Balsamo 2005. K.F. Neumann – Die Völker des südlichen Russlands in ihrer geschichtlichen Entwicklung,

Leipzig 1847 (rist. 2005). D. Nicolle – Historical Atlas of the Islamic World, London 2004. H. Norris – Islam in the Baltic, London 2009. D. Obolensky – Byzantium and the Slavs, New York 1994. G. Ostrogorsky – Storia dell'Impero Bizantino, Torino 1993. V.B. Perhavko – Istorija Russkogo Kupec'estva, Moskva 2008. V.J. Petruhin/D.S. Raevskii – Očerki istorii narodov Rossii v drevnosti i rannem srednevekov’e,

Moskva 2004. M. Polo – The Travels, Letchworth 1958. V.V. Pohliobkin – Tatary i Rus, Moskva 2005. F.A. Rašitov – Istorija Tatarskogo Naroda, Saratov 2001. G. Reller – Von der Wolga bis zum Pazifik, Berlin 1990. G. Renner/C. Selič – Abseits der grosse Minarette, Lepzig 1982. O. Remie Constable – Trade and Traders in Muslim Spain, Cambridge 1994. A. Róna-Tas – Hungarians and Europe in the Early Middle Ages, New York 1996. A.-A. Rorlich – The Volga Tatars, A Profile in National Resilience, Stanford 1986. A. Roth – Chasaren, Neu Isenburg 2006. J.-P. Roux La religione die Turchi e dei Mongoli, Genova 1990. S. Runciman – Istorija pervogo Bulgarskogo Carstva, Sankt-Peterburg 2009. Saxo Grammaticus – Gesta Danorum – Wiesbaden 2004. M. Scott – Medieval Dress and Fashion, London 2003. V.V. Sedov – Slavjane v rannem Srednevekov’e, Moskva 1995. G. A. Sepeev – Istorija rasselenija Mariicev, Joškar-Ola 2006. S. Soucek – A History of Inner Asia, Cambridge 2000. P. Spufford – Handel, Macht und Reichtum – Kaufleute im Mittelalter, Stuttgart 2004. S. Sturlusson – Heimskringla, Wiesbaden 2006. W. Suderland – Taming the Wild Field, Cornell Univ. 2004. B.H. Sumner – A Short History of Russia, 1949, in T. Riha, Readings in Russian Civilization

(16), Chicago 1969. A. Širokorad – Rus’ i Orda, Moskva 2008. R. Taagepera –The Finno-ugric Republics and the Russian State, London 1999. G.I.Tafaev – Geroic’eskie Veka drevnebolgarskoi civilizacii, Čeboksary 2010. G.I. Tafaev – Civilizacii srednego Povolzh’ja v processe transformacii, Čeboksary 2010. A. t'Serstevens – I precursori di Marco Polo, Milano 1982. P.P. Toločko – Koc’evye narody stepei i Kievskaja Rus’, Kiev 1999. A. Toynbee – Costantino Porfirogenito e il suo mondo, Firenze 1987. Z.V. Udal’cova – Vizantiiskaja Kul’tura, Moskva 1988. H. Uhlig – La Via della Seta, Milano 1991.

H. Vambéry – Das Türkenvolk..., Leipzig 1885 (repr. 2006). M. Vassmer – Etimologičeskii Slovar' Russkogo Jazyka, Moskva 1986. VV. AA. - Gosudarstvennye i Titul'nye Jazyki Rossii, Moskva 2002. VV. AA. – Istorija Krest’janstva SSSR, Moskva 1987. VV.AA. - Islamic Central Asia, Bloomington 2010. VV. AA. - Atlas avtomobilnyh dorog, Moskva 2003. S. Whitfield – Life along the Silk Road, London 1999. Youtube – AHRZAMANBALASY Tatars from Volga. M.Z. Zakiev – Istorija Tatarskogo Naroda, Moskva 2008. M.Z. Zakiev. J.F. Kuzmin-Jumanadi – Volzhskie Bulgary i ih potomki, Kazan’ 1993.

Аннотация di Aldo C. Marturano

Падение Волжской Булгарии В статье анализируются причины возвышения и упадка государства булгар, дается

оригинальная трактовка исторических событий и общего контекста хода истории эпохи Волжской Булгарии.